Прав Лужков - права москвичей при жилищном и муниципальном строительстве не нарушаются. Потому что никаких прав у них нет, нельзя нарушить то, чего нет. Пока земля в Москве будет принадлежать чиновникам, они могут строить что угодно и где угодно и спокойно объяснять это интересами тех самых москвичей.
Собственность на землю - вот основа могущества чиновников и бесправия граждан. А москвичи для Лужкова - не более чем мусор и насекомые, которые путаются под ногами и мешают зарабатывать деньги Елене Батуриной-Лужковой. Между прочим, в дореволюционной Москве городской Управе принадлежало лишь порядка 30% городской земли - территории под площадями, дорогами и парками. 70% земли находилась в частной собственности, включая общинные и церковные земли. Земля для муниципальных и городских нужд не изымалась (реквизировалась), а выкупалась за счет городской казны у владельца (что косвенно свидетельствует о серьезных гарантиях права частной собственности в дореволюционной России). Жилищное строительство осуществлялось по простой и понятной схеме: желающий построить в городе жилой дом (частный односемейный для своего проживания или доходный дом для бизнеса) покупал подходящий участок городской земли и строил дом после согласования с архитектурным управлением. Участие городских чиновников (а следовательно, и коррупция) в этом процессе было минимальным.
В настоящее время в зарубежных развитых странах большая часть городской земли находится в частной собственности, например, в Монреале - 95% земли частная.
К. Маркс и Ф. Энгельс справедливо писали, что главное отличие между Востоком и Западом, Европой и Азией, водораздел, проходит по линии формы собственности на землю. Азиатский тип - когда земля - это собственность правителя (или государственная), европейский - когда земля находится преимущественно в частной собственности. Если судить по этому принципу, то в России после 1917 г. произошел мощный откат от Европы в сторону Азии, и мы до сих пор идем по азиатскому пути, нас нельзя считать европейской страной. Поэтому и образ правления у нас азиатский, когда интересы миллионов двуногих тварей спокойно игнорируются.
